Память  |
Парашютист без прыжка, или Бывший военком о судьбе, Афгане и десанте
Орденоносцы: И. Ивлев, С. Хахалкин,
Г. Турьев и В. Прошутинский |
В истории нашей страны конец декабря отмечен как минимум двумя событиями, определить, охарактеризовать которые одним словом я затрудняюсь. Политические? Военные? Надо сказать, ни уникальный штурм кабульского дворца Амина 27 декабря 79-го, ни кровавый штурм Грозного 31 декабря 94-го, несмотря на мужество, отвагу и бесстрашие спецназовцев, офицеров и солдат, назвать славными язык не повернется. Страна, не объявившая никому войны и не подвергшаяся внешней агрессии, не имеет права отправлять в бой своих солдат! Однако какую политическую, социальную, научно обоснованную оценку ни давай этим боевым операциям, они положили начало тому, что в народе зовется войной. Они отняли жизни у десятков тысяч наших соотечественников, переломали души и судьбы десяткам тысяч и дали рождение новой, особой категории граждан - «участники боевых действий». Мы с Георгием Васильевичем столько раз обсуждали этот вопрос… Ведь он был в Афгане, был, но по чисто моральным соображениям не захотел закрепить этот статус. Почему? Недоступно нашему пониманию… И вот нет его - уже три недели, как нет. Я очень хочу, чтобы читатели «Молодежки» прочитали эти воспоминания - строки из жизни замечательного человека, Георгия Васильевича Турьева. Станислав Хахалкин, заместитель председателя Госсовета РК. На призывной комиссии мы всегда спрашивали
у будущего солдата, в каких войсках он хочет служить.
Самый популярный ответ был - «В десантных!» С приближением Дня воздушно-десантных войск в душе моей нарастает волнение, будто вновь слышу смешной рассказ сестры Валентины о том, как она получила удостоверение парашютиста-инструктора после с блеском сданной теории и… без прыжка, отмененного по каким-то причинам. Видимо, это у нас семейное: «почетное» звание «парашютист без прыжка» вполне подходит и мне, бывшему командиру орденоносного гвардейского разведбата. …Те три с половиной года службы для меня особенно дороги. Сурхандарьинская область Узбекистана, город Термез: туда для помощи воевавшей в Афганистане 40-й армии была передислоцирована из Ворошиловграда наша 4-я мотострелковая дивизия. Как командир разведывательного батальона я бывал в Афганистане в составе боевых мобилизационных разведгрупп, но «афганцем», участником боевых действий так и не стал. Не стал и десантником, хотя парашютно-десантная рота в батальоне была. Несмотря на наличие «афганско-десантной прописки», только в душе в полной мере считаю себя и «афганцем», и десантником. …В один из знойных дней лета 80-го года в Термезском артполку я встретил капитана Бугаева (он был моим замполитом во время службы в ГДР, где я также командовал разведбатом). Тот поведал, что после моей замены и переезда в Союз наш 3-й гвардейский ордена Красной Звезды разведбат вывели из Германии, в городе Фрунзе доукомплектовали и - ввели в Афганистан. Там батальон воевал геройски. Но однажды попал в засаду, потерял две роты и теперь воюет без многих знакомых мне солдат и офицеров. Об этой трагедии мне было известно, но то, что это мой родной батальон, ошеломило меня. Погибли многие близкие мне по службе люди: начальник штаба, командиры 1-й и 2-й разведрот. Геройски проявила себя и парашютно-десантная рота. Много лет спустя в коридоре штаба военного округа меня окликнул какой-то офицер в темных очках, на груди - три ордена Красной Звезды. Это был Делендик, взводный той самой десантной роты! Мы разговорились, и я сразу вспомнил свой отдельный разведбат. Находясь в десяти километрах от Афганистана (до Мазари-Шарифа ближе, чем до Душанбе!), мы учили солдат и сержантов тому, что им потребуется на войне. После курса обучения я на время становился военным комендантом аэропорта Кокайты: мы отправляли наших воспитанников применять теорию и практику в деле. А «из-за речки» шла разбитая, подорванная техника, изувеченное оружие, и все это надо было отправлять на заводы. И еще - надо было встречать и провожать «Черные тюльпаны», увозившие на родную землю погибших ребят. Горечь утрат и лишений, ранений и контузий, сопровождавшая воинов 40-й армии, не обошла и мою семью. В феврале 83-го в Ташкентском госпитале скончалась моя жена, и в «Черном тюльпане» повез я ее домой, в родной Сыктывкар, куда вскоре меня перевели служить. Почти двенадцать лет службы военкомом столицы Коми продолжили мою жизненную параллель с «афганцами». Мне приходилось сообщать родителям о прибытии «груза-200», выполнять воинский и священный долг, провожая в последний путь погибших в бою героев. Из 17 не вернувшихся из Афганистана сыктывкарцев двенадцать - десантники. Крылатая пехота выполняла и в Афганистане, и в Чечне самые ответственные задачи, а войн без потерь еще не бывало. Еще при советской власти мне, военкому, приходилось добиваться облегчения социально-бытовых условий для семей погибших. И сегодня Республиканский совет ветеранов вместе с ветеранами Афганистана и Чечни, других войн и конфликтов продолжает изыскивать пути для улучшения социального положения пожилых людей, ветеранов, инвалидов. …Есть такие замечательные дни, когда можно и нужно поздравлять, вспоминать боевых друзей, разрешать сынишке поносить папин голубой берет. И поднять третий тост. И благодарить судьбу. СПРАВКА «МС»:Георгий Васильевич Турьев - выпускник Суворовского военного училища, тридцать два года служил в Советской Армии. Награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах» III степени, медалями «За боевые заслуги», «За отличие в воинской службе» II степени, другими наградами. Умер 6 декабря 2007 года. Материал был подготовлен Георгием Турьевым, гвардии полковником запасав июле 2005 г.
| добавить комментарий |
|
